Конференция «Научный православный взгляд на ложные исторические учения»

Малышева О.Л., к.и.н.Татарский гос.гум.пед. ин. г. Казань

Великая отечественная война в мифах «оттепели».

(письменный текст доклада)

    Все большее количество лет отделяют нас от Великой Отечественной войны, но дискуссии вокруг основных ее событий только набирают оборот. И если на Западе споры ведутся вокруг сражений 1944-1945гг., то в нашей стране акцент делается на трагедии 1941года. При этом начальный период Великой Отечественной войны дает нам так много разноречивых фактов и сведений, что они становятся доказательной базой для противоречивых, а то и просто взаимоисключающих версий. Некоторые из них родом из Оттепели и неразрывно связаны с десталинизацией СССР. Мы далеки от мысли обелить Сталина. Невозможно, да и преступно вычеркнуть из исторической памяти миллионы невинных жертв. Но делать ответственным лишь Сталина за события 1941года и в то же время нивелировать его заслуги Верховного Главнокомандующего едва ли правомерно и даже опасно. Очень уж ладненько укладывается десталинизация Победы в концепцию «двух тоталитаризмов», столь популярную на Западе. Далее логичен следующий шаг – делигитимация всех достижений нашей страны советского периода, в том числе и в Великой Отечественной войне. Наиболее устойчивыми стереотипами являются следующие:

    Версия 1. Игнорирование разведывательных данных Сталиным, что и привело к трагедии 1941года. Версия эта, появившись во времена Хрущева, и сегодня находит сторонников. Так, Г. Городецкий пишет: «В распоряжении Сталина находились точные разведывательные данные о развертывании и намерениях немецких войск, полученные из различных источников». Ему вторит А.Бугаев, задаваясь вопросом, как это Сталин «прозевал сосредоточение у границ своего государства ударной группировки кровавого маньяка? И где же были остальные, олицетворявшие собой ум, честь и совесть нашей эпохи? Ответа нет». Впрочем, у Сталина в наше время появились «адвокаты» в лице сторонников превентивного удара. Так, М. Солонин настаивает, что Сталин был абсолютно нелогичен в своей оценке сил противника, и именно это подвело Сталина, который «не смог предугадать, предусмотреть, поверить в то, что его огромная, оснащенная лучшим в мире вооружением армия – это всего лишь вооруженная толпа будущих дезертиров и военнопленных». Близка позиция и А. Шубина, который, констатируя неполноту и противоречивость разведывательных данных, говорит о переоценке Сталиным сил противника и сожалеет, что упустил «Сталин допустил трагическую ошибку с датой удара. Если бы он не промедлил, а ударил за десять дней до нападения Гитлера, то вермахт попал бы под такой же сокрушительный удар, как Красная армия в реальности десять дней спустя».

    Действительно, разведывательные данные были неточными и неполными, зачастую перемежались с дезинформацией, что не мешает некоторым исследователям вытаскивать из них цитаты в доказательство недальновидности Сталина. При этом игнорируется весь документ в целом, который сводит на нет аргументы, возлагающие всю ответственность за трагедию 1941года на Сталина. Примером может служить сюжет с сообщением источника в штабе германской авиации – Корсикаца. На донесении Сталин наложил нецензурную резолюцию, которую с удовольствием подхватила постсоветская историография. При ознакомлении с полной версией документа становится понятной резкость суждений Сталина, который усомнился, что «авторемонтные мастерские в Москве» и электростанция в Карелии («Свирь–3») могут стать объектами первого удара немецкой авиации. Во-первых, это были второразрядные объекты; во-вторых – их удаленность от аэродромов базирования немецкой авиации до Москвы составляла более тысячи километров. А это значит, что немецкие бомбардировщики должны были провести над территорией страны с действующей системой ПВО несколько часов. Пример не единичный. При этом следует учитывать, что Гитлер не раз неожиданно даже для окружения менял сроки реализации собственных приказов. Сроки наступления на Западном фронте в 1940г. изменялись Гитлером более 20 раз.

    Весьма интересна и правдоподобна точка зрения С. Кремлева . Он отстаивает версию многоступенчатого зондажа, который провел Сталин накануне войны. Первая фаза – заявление ТАСС от 14 июня 1941года о соблюдении СССР и Германией пакта о ненападении. Вторая фаза – обращение к Гитлеру 18 июня 1941года о срочном направлении в Берлин Молотова для взаимных консультаций. Гитлер ответил отказом, что означало одно – близость войны. Третьей фазой стала срочная воздушная разведка приграничной зоны с немецкой стороны, проведенная полковником Захаровым, который командовал 43-й истребительной авиадивизией Западного Особого военного округа. С. Кремлев приходит к выводу, что Сталин был уверен в ближайшем начале войны уже 18 июня 1941г.

    Версия 2. Сталин бросил страну на произвол судьбы и отсиживался на даче в Кунцево. Родоначальником этой лжи был Хрущев, написавший в своих «Воспоминаниях», что когда Сталину «стали докладывать о победоносном продвижении гитлеровских войск. Тут-то открыто проявилось то, что он скрывал от всех, – его панический страх перед Гитлером. Сталин выглядел старым, пришибленным, растерянным… Уехал к себе на дачу, а потом некоторое время никого не принимал». Это свидетельство, легко опровергаемое, и сегодня в ходу. И это несмотря на то, что опубликован «Журнал посещений И.В. Сталина в его кремлевском кабинете». Анализ этого документа показывает, что 22 июня 1941года он принимал людей одиннадцать часов подряд, почти сутки он находился на рабочем месте 23 июня, 5часов 10минут – 24 июня, целые сутки – 25 июня. В первый же день войны на приеме у Сталина побывали Молотов, Берия, Тимошенко, Мехлис, Жуков, Микоян, Каганович, Ворошилов, Шапошников, Ватутин и другие.

    Версия 3. В стране и в армии к войне готовились все, кроме Сталина. Этот миф также обязан своим появлением Хрущеву, который в своих «Воспоминаниях» писал, что Сталин «был парализован Гитлером, как кролик – удавом, боялся всякого внешне заметного решительного шага по укреплению границы, считая, что Гитлер может это расценить как нашу подготовку к нападению на него» . Ныне этот тезис с удовольствием поддерживается как западными, так и некоторыми российскими историками. Показателен вывод А.Бугаева: «Надо признать, Сталин сделал все возможное, чтобы части не просто выглядели не боеготовыми, но таковыми и являлись, чем значительно облегчил совершенно в этом не нуждавшемуся вермахту жизнь». Вслед за остальными он обвиняет Сталина не только в близорукости, но и сдерживании инициатив военного руководства. Но насколько обоснованы эти обвинения? В этой связи С. Кремлев обращает внимание на таинственную судьбу директивы войскам о приведении их в повышенную боевую готовность от 18 июня 1941года, которая замалчивалась многими участниками событий и историками. И все же следы этой директивы можно найти в мемуарах бывшего заместителя начальника штаба Одесской военно-морской базы контр-адмирал К.И. Деревянко, который настаивает, что директивы от 14 и 18 июня наркома обороны С.К. Тимошенко и начальника Генерального штаба Г.К. Жукова командующие западных округов получили 18 июня. Многие приняли их как руководство к действию. Началась передислокация штабов округа на фронтовые командные пункты в Тернополь, Тирасполь и т.д. Правда, не везде приказ был приведен в исполнение. Так, в районе станции Обуз-Лесная, что под Барановичами был также развернут фронтовой командный пункт. Вот только командующий Западным Особым военным округом генерал армии Д.Г.Павлов там до начала войны так и не появился.

    Что касается работы по повышению боеготовности РККА в предвоенное время, то игнорировать факты сложно. А они говорят следующее: принятый 1 сентября 1939года Закон о всеобщей воинской обязанности юридически завершил перевод Вооруженных сил на кадровую систему устройства, что позволяло по завершению полной мобилизации увеличить состав РККА до 8,9млн. человек; количество дивизий было доведено до 303, а в приграничных округах были созданы армии прикрытия в составе 186 дивизий.

    В годы предвоенных пятилеток была создана мощная промышленная база. Особенно быстро шло строительство оборонной промышленности в далеких от западной границы восточных районах страны – в Поволжье, на Урале, в Сибири, Казахстане. На их долю приходилось более 30% всех капиталовложений. Если капиталовложения в народное хозяйство в целом в 1938 году возросли по сравнению с 1937 года на 4%, то в оборонную промышленность — на 70%. Особое внимание уделялось развитию новейших образцов вооружений и техники. Еще в конце 1937года был принят план научно-исследовательских и конструкторских работ, в котором главной была задача создания нового поколения военной техники и вооружения. С этой целью на ведущих предприятиях оборонных отраслей создавались крупные опытные цехи и КБ. Это позволило ускорить разработку наиболее перспективных образцов военной техники – танков Т–34 и КВ, самолетов Як–1, МиГ–3, ЛаГГ–3, Ил–2, Пе–2, скорострельной, дальнобойной артиллерии, реактивных установок и др. К началу 1941 г. производство самолетов и танков увеличилось по сравнению с 1937 года в 2 раза, а орудий и винтовок — более чем в 2,5 раза.

    Нараставшей угрозой войны объяснялась и подготовка боевого резерва в рамках Общества содействия обороне, авиации и химическому строительству (ОСОАВИАХИМ). В 1940году в его региональных организациях состояло 13млн. человек, которые без отрыва от производства освоили около 30 военных специальностей.

    Конечно, подготовка к войне шла отнюдь не гладко. Только в июне 1940 т. были приняты на вооружение самолеты МИГ-1, МИГ-3, ЯК-1, ЯК-4, ИЛ-2, ПЕ-2, обладавшие большой скоростью и увеличенной бомбовой нагрузкой. С опозданием было принято решение об оставлении на вооружении и серийном производстве танков KB и Т-34, об испытании 100-мм зенитной пушки и 7,62-мм самозарядной винтовки. В преддверии войны далеко не все было сделано, чтобы сохранить имеющуюся технику. Но винить в этом только Сталина и тем самым снимать ответственность с генералитета будет не правильно. Известно ведь как исполнялся приказ №0367 от 27 декабря 1940г. наркома обороны маршала С.К. Тимошенко о маскировке оперативных аэродромов и всей материальной части, создании ложных аэродромов и т.д. Приказ не был выполнен, как не был исполнен и аналогичный приказ наркома К.Е. Ворошилова №0145 от 09.09.39г., что во-многом определило поражения 1941г. Уже к полудню 22 июня советская авиация потеряла 1200 боевых машин, из них свыше 800 на аэродромах. Более половины всех потерь приходилось на Западный фронт – 528 самолетов на земле и 210 в воздухе.

    Эта картина была типичной и для других родов войск. В приказе №0042 от 19 июня 1941года нарком С.К. Тимошенко и начальник Генерального штаба РККА Г.К. Жуков констатировали преступную беспечность при маскировке артиллерийских и мотомеханизированных частей и всей инфраструктуры. Обеспечение боеприпасами, а главное, позиция председателя Госплана СССР Н.А. Вознесенского и Генштаба по этому вопросу также вызывают недоумение. Генштаб планировал лишь частичное удовлетворение военных округов боеприпасами, но и эту плановую потребность удовлетворяли далеко не полностью. Удивительно, но в начале 1941года председатель Госплана Н.А. Вознесенский считал заявки наркомата обороны «слишком завышенными» и убеждал Сталина, что их «следует удовлетворять максимум на 20%». Стоит напомнить, что Сталин распорядился издать специальное постановление о значительно большем производстве боеприпасов, начиная со второй половины 1941года.

    Версия 4. Поражение 1941года определили массовые репрессии в армии, в результате чего РККА стала «глиняным колоссом без головы». «Убежден, одна из главных, если не главная, причин неудач приграничного сражения, да и всего первого периода войны, – в сталинских репрессиях второй половины 30-х, нанесших РККА едва ли не смертельную рану», –заявляет А. Бугаев. Действительно, к началу войны были сменены все командующие войсками округов и их заместители, 88,4% командиров корпусов, 98,5% командиров дивизий и бригад, 79% командиров полков. Называется и число репрессированных в РККА – 44 тысячи человек. Этот тезис переходит из одной публикации в другую, и прикоснуться к нему даже из нравственных соображений, кажется невозможным. И все же попытаемся, так как безответственное жонглирование цифрами не дает реальной картины тех трагических лет. Оставим в стороне оценку полководческого таланта генералитета. Это поле для профессионалов, в первую очередь военных. А вот цифры могут сказать о многом: в 1937–1938гг. было арестовано 9,5 тысяч человек, еще 14,6 тысячи были уволены по мотивам «порочащих связей с врагами народа». Из них 12 461 командир впоследствии вернулись в строй. Эти данные не дают нам даже в приближении тех 44 тысяч репрессированных. Все становится на свои места, если учитывать, что значительная часть офицерского состава выбыла из рядов РККА по возрасту и бытовым причинам. Но эти причины евродемократы оставляют за кадром, не отступая ни на йоту в своей логической цепочке: 75% командиров РККА не имели нормального военного образования, да и в должностях своих находились всего несколько месяцев – о какой боеспособности может идти речь! Но данные говорят о другом: к 1941году из 1833 командиров полков 14% окончили военные академии, 60% – военные училища и лишь 26% имели ускоренное военное образование. Из 8425 командиров батальонов военное образование имели 92%. Незначительный стаж многих офицеров в занимаемых должностях (что не говорит об их выслуге лет) объясняется не столько репрессиями, сколько численным ростом дивизий накануне войны – с 98 до 303. Почти 70% дивизий были новыми, а значит, большое количество командиров по объективным причинам пребывали в своих должностях менее двух лет. Игнорирование этих процессов в РККА накануне войны не только уводит нас от исторической правды, но является нечестным перед теми, кто принял на себя всю тяжесть войны и проявил себя самоотверженно в ходе жесточайших сражений. За подвиги в Великой Отечественной войне звания Героев Советского Союза получили 11 тысяч 635 человек, в том числе дважды 115 (из них семеро посмертно). В числе Героев Советского Союза 208 командующих корпусом, а 21 человек стали дважды Героями.

    Закончить хотелось бы словами В.В.Путина: «Историческое полотно – это не дешевая репродукция, которую можно халтурно подретушировать. По желанию заказчика – убрать то, что не нравится или изменить тон, добавив светлых или темных красок. К сожалению, с подобными примерами перелицовки прошлого нередко приходится сталкиваться в наши дни».